На пределе - Страница 90

К оглавлению

90

Мальчик у нас оказался с характером, все не торопился на свет. Верховный заверял, что по его видениям это произойдет завтра. Завтра так завтра, только скорее бы оно наступило! Муж тоже, подозреваю, переживал, хоть не подавал виду. Постоянно был рядом, несмотря на то что я пыталась выставить его «на работу». Работы прибавилось, ведь ему пришлось взять на себя и мои обязанности. Последние две недели я занималась только тем, что носочки вязала и наследника высиживала.

До этого были нелегкие восемь месяцев. Зато какие! Столько всего сделано, столько еще сделаем! Июльским днем, когда двенадцать королей провозгласили Квинта королем свободного Альбиона, он произнес пылкую речь перед даррийским войском, объявив себя правителем Пятнадцатой Провинции. Девятый Легион поддержал. Почти весь. За небольшим исключением, которое выслали из страны вместе с Публием, после того как у того зажили переломанные крылья, вернее руки. Угу, руки-крылья-хвост… Квинт собирался казнить Наместника, но я упросила помиловать. Беременные – такие сентиментальные!

Затем муж подумывал пойти войной на Даррию, решив забрать принадлежавшие по праву корону и трон. Армия-то какая! – больше трехсот тысяч копий плюс поддержка верных кальзедонов. Даже боевой флот появился – отбили у ютов и гедаров. Гедаров, кстати, тоже разбили, следующим утром после провозглашения Альбиона свободным. Правда, меня в бой не пустили, но я и не рвалась.

Повоевать с Даррией не удалось. Вернее, Квинт передумал. Проктулус Сулла засуетился, извинился за оплошность, сказал, что казнил секретарей, которые «неправильно поняли и передали тот злосчастный приказ», назвал моего мужа «любимым племянником», подарил ему и наследникам в знак любви и уважения Пятнадцатую Провинцию. Мы получили дарственный документ с гербами и подписями. В общем, откупился, чтобы сидели и молчали. Я уговорила мужа, что Альбиона ему за глаза хватит.

Времена были неспокойные. Империя трещала по швам. Третья, Седьмая, и Десятая Провинции норовили восстать, поэтому Проктулус воевать с нами не хотел. Присылал множество писем и подарков. Звал в гости, наверное, чтобы заручиться военной поддержкой «любимого» племянника, но мы не поехали. В Даррию приглашали не только нас. Отец и племя кальзедонов тоже стали «дорогими друзьями» Императора. Витор покрутил пергамент, фыркнул и заявил, что ему и на Альбионе хорошо. Никто не всадит кинжал в спину. То-то и оно!

Квинт озаботился созданием регулярной армии. Альбион готовился отразить любое нападение. В любое время. Муж возглавил совет из двенадцати королей, вернее одиннадцати плюс одна королева. Друиды заверили, что Древние Боги благословили сие мероприятие. Мы заседали в Лондиниуме, в бывшем дворце Наместника. Посмеиваясь, приказала плотникам соорудить круглый стол, иногда называла мужа королем Артуром, из-за чего он нервничал и ревновал. Налоги Даррии больше не платили, но одна десятая часть доходов каждого из племен шла на военные расходы.

Пока Квинт разруливал политические и военные вопросы, разбирался с армией свободного Альбиона, я строила лечебницы, школы, открывала храмы. Налаживала экономические связи с Империей, с которой мы первое время были на ножах, а потом, когда все улеглось, стали заново торговать со всем известным миром. Как и собиралась, начала строительство порта на землях бригантов. Частенько моталась в Лондиниум через Линд, останавливаясь во дворце Вентурия. Подружилась с его молодой женой. Терпеливая женщина закрыла глаза на бывшие похождения мужа и многочисленных незаконных отпрысков, и, кажется, пара была искренне счастлива.

Мои дни были заполнены заботами и хлопотами, но каждый раз, возвращаясь домой в королевские покои Инсурима, я падала в объятия мужа. Правда, объять меня в районе талии становилось все сложнее…

Ребенок снова толкнулся. Наверное, Квинт пришел. Малыш чувствовал приближение отца, словно у них была связь крепче, чем со мной. Пришел, пришел! И вкусненькое принес! Поцеловал меня. От мужа пахло лесом, лошадью и крепким мужским потом.

– Люблю тебя, – сказал он. Кивнула в ответ, не сомневаясь в его словах. Любит!

– И я тоже.

Навсегда.

90